Род Зыковых

XIV-XV века

Представители рода Зыковых с конца XVI по нач. XX вв. точно жили в таких деревнях, как Митино, Алферово, Дергаево, Перхурово, Левкино, Крупино, Шебаново, Данилово, Аверкиево, Бразуново и Часовня – пределы исключительно Загарской волости. 
Наиболее ранее упоминание о дворцовой волости Загарье относится к 1389 году, когда князь Дмитрий Иванович Донской (1350-1389) завещает ее своему сыну Петру Дмитриевичу (1385-1428).
Из духовной грамоты апреля-мая 1389 года: «А из Московъских волостии князю Петру: Мушкова гора, Ижво, Раменка, слободка княжа Иванова, Вори, Корзенево, Рогож, Загарье, Вохна, Селна, Гуслеця, Шерна городок».
Какие из промыслов практиковала волость Загарье в XV-начале XVI вв. – не известно. Соседняя Вохна, например, в рассматриваемый период времени была населена княжескими бобровниками, выплачивающими ежегодный оброк бобровым мехом за право заниматься его добычей. К началу XVI века им разрешено платить за бобров деньгами.

XVI век

В 1504 году князь Иван III Васильевич (1440-1505) завещает Загарье своему сыну Андрею Ивановичу Старицкому (1490-1537): «Да что были к Дмитрову приданы волости Московские Селна, Гуслица, Загарье, Вохна, Кунеи, и яз те волости со всем даю сыну своему Андрею».
От Андрея Старицкого Загарье отходит по наследству его сыну Владимиру Андреевичу (1533-1569).
26 ноября 1564 года Иван IV Грозный (1530-1584) выменял Загарье у князя Владимира Андреевича.
Из статьи Ю. Готье «Из истории хозяйственных описаний Московского уезда в XVI-XVII веках» 1902 г.: «В 1520 году песец князь Андрей Ростовский описывает … Замосковные волости Загарье, Кунью, Вохну, Сельну, Гуслицу и Гжель, которые позднее, в 1566 г. кн. В.А. Старицким были примерены царю Ивану, а в XVII в. были дворцовыми».
В 1572 году царь завещает волость Загарье своему сыну Ивану Ивановичу (1554-1581).
Из духовной грамоты июня-августа 1572 года: «Да сыну же моему Ивану даю Замосковские волости, что было за дядею, за князем Андреем Ивановичем, и за сыном его, за князем Володимером Андреевичем, волостью Раменейцов, волостью Загарье, волость Кунье, волость Вохна, волость Ена, волость Гуслицы, волость Гжель, и с селы подъесными, которыя в тех волостях». 
Предки Зыковых могли оказаться в дворцовой волости Загарье, будучи переселенными из других земель. Особый говор здешних мест при замене буквы «ч» на «ц» отчасти предполагает расселение в XV-XVI вв. к востоку от Москвы псковичей и новгородцев: «Говоры той части Богородского уезда, которая граничит с Гжельским округом с востока, повидимому, цокающие-окающие. По крайней мере, я получил известие об оканье и цоканье в деревнях Шабанове, Радованях и Глебове. В.И. Чернышев сообщает, что в Загарье окают и цокают» (Диалектическая карта Бронницкого уезда (Московская губ.), 1903).
Вплоть до начала XX века жителей деревень Анциферово и Соболево Орехово-Зуевского района, граничащих с южной частью Загарья, звали «новгородцами». 
О цоканье в местном наречии пишет в своей статье «О народных названиях местностей Московской губернии» И. Ордынский: «Жители большей части местностей Московской губернии, носящих народные названия, отличаются особенностями говора, состоящими главным образом в заменении буквы ч буквою ц и в употреблении некоторых местных слов. Цоканье распространено в южной части Богородского уезда, в восточной части Бронницкого (за левым берегом Москвы реки) и идет отсюда далее к югу-востоку, в Егорьевский уезд. Кроме того, букву ч заменяют буквою ц еще в двух дальних местностях: в Шуваловщине (Верейского уезда) и в Круговщине (Клинского). Эти особенности говора указывают на племенные причины, существование которых неоспоримо… В историческое время приходили с князьями многочисленные дружины с юга и запада. При Иоанне III и Василие Иоанновиче произошла перетасовка населения московского с новгородским, псковским и рязанским» (Сб. мат-лов для изуч. Москвы. Вып. I. M. 1864, с.35-36).
Исходя из вышесказанного, поводом для появления в этих крайне малозаселенных, глухих и болотистых местах, поросших лесом и удаленных от крупных населенных пунктов, жителей Великого Новгорода и Пскова, могли стать события московско-новгородских войн 1456, 1471 и 1477-78 гг., положившие в итоге конец Новгородской республике. Среди них особо выделяется кровавый новгородский поход князя Ивана III Васильевича (1440-1503) в 1471 году: «…впал князь великий Иван Васильевич во гнев на Великий Новгород, начал войско свое собирать и стал посылать на новгородские земли…» (Новгородская повесть о походе Ивана III Васильевича). С окончанием московско-новгородского противостояния начинается активное выселение новгородцев, в частности, в Москву и, вероятно, в окрестности города. Из летописи 1487-88 гг.: «привели из Новагорода боле седми тысящ житьих людей на Москву, занеже хотели убить Якова Захарьича, наместника Новгороцкого, и иных думцев много Яков пересече и перевешал». Причиной такого массового переселения населения была боязнь мятежей из-за смены политического устройства и попадания под власть Москвы и возможного на этой почве вмешательства Литвы. 

В качестве другого обстоятельства, приведшего к появлению псковско-новгородских жителей в Московском государстве, можно рассматривать Новгородский погром. Его учинило опричное войско Ивана Грозного в 1569-70 гг. Причиной этого кровавого события считают донос на новгородцев и архиепископа Пимена (?-1571), пожелавших сдать город польскому королю Сигизмунду II Августу (1520-1572) с воцарением в нем князя Владимира Старицкого (1535-1569). 
Еще до карательного похода по распоряжению Ивана Грозного в марте 1569 года было выселено 500 семей из Пскова и 150 семей из Новгорода, члены которых считались неблагонадежными (Скрынников, 2001). Всего же было до 2000 человек, в том числе, женщины и дети. Причиной тому стало опасение измены в пользу Литвы после сдачи последним Изборска в январе 1569 года. Подавляющее большинство переселенцев составляли «меньшие люди» именно из Пскова, поскольку, по мнению царя, следующим после Изборска планировалось сдать этот город. Решение об отправлении опричного войска из Александровской слободы в Новгород было принято в декабре 1569 года. По пути опричники перебили до 1000 переселенцев, следовавших из опальных городов. 8 января 1570 года Иван Грозный с войском вступил в Новгород. В течении целого месяца длились бесчинства опричников. Арестованных горожан забирали в лагерь войска в Городище, где подвергали жестоким пыткам: «подвешивали за руки и поджигали у них на челе пламя». Осужденных на казнь привязывали к саням веревкой и волокли через город к реке Волхов, где топили. С Волховского моста связанных женщин и привязанных к ним младенцев сбрасывали в реку и заталкивали палками под лед. Последующее разграбление окрестных 27 монастырей не остановило опричников: «Каждый день он поднимался и переезжал в другой монастырь, где давал простор своему озорству». Псков миновала страшная участь, постигшая Новгород, однако, горожане и церковная казна были разграблены, а жертвами стали не менее четырех десятков людей. Карательные акции в Пскове оказались не столь заметны, вероятно, из-за того, что ранее выселенные «изменники» уже были перебиты Малютой Скуратовым в Твери и в Торжке. 
Кроме русских Загарье и соседние волости могли заселять и пленными иноземцами, поступавшими во время ведения Ливонской войны 1558-83 гг. Так в деревне Семеново волости Вохна по сведениям писцовых книг 1585-1594 г. значится крестьянин «Сенка Латыш», в деревне Малыгино – «Якуш Приходец», в деревне Власово – «Ониш Омельянов».

Наиболее раннее упоминание о некоторых загарских деревнях относится к концу XVI века. Из писцовой книги 1594 года межевания земли волости Вохна: «…да на Загарской волости деревни Сумина, да деревни Данилова…земля государевой дворцовой замосковской волости Загарья деревни Данилова, да деревни Бортникова, да деревни Олферовской, да деревни Борзунова, да деревни Черакова, да деревни Часовни, да деревни Саракова, да погоста Троицы Живоначальной что на речке на Дроздне на рубеже что рубеж меж дороги шагая до пустоши Петроково, да до пустоши Кагановой…». (ОР РГБ, ф.303, кн.599, л.266об., 268-268об.).
Род Зыковых берет свое начало с конца XVI века, происходящий от загарского крестьянина по имени Юрий (ок.1570-до 1646). Сын основателя рода Юрия Зыкова, Сергей Юрьевич (ок.1600-после 1646), упоминается среди крестьян деревни Митино в самой ранней из сохранившихся писцовым книг Загарской волости за 1646 год: «Деревня Родивоново, Митино тож, а в ней крестьяне… Серешка Юриев…» (РГАДА, ф.1209, оп.1, д.9809, л.75об). Сама деревня, скорее всего, возникла не позже конца XVI века.

XVII век

В начале XVII века, в эпоху Смутного времени, Зыковы отличились особым образом. Когда в сентябре 1608 года тушинцы оказались в Замосковье, загарские крестьяне пишут через старост на имя Лжедмитрия челобитную: «Царь-государь и великий князь всеа Руси, бьют челом и плачутца сироты твои, государевы Московского уезда волости Загарья крестьянишка староста Сергунка Олексеев, да целовальничишка Родка Васильев, да Онцыфорко Ондреев, да Иванко Давыдов, да крестьянишка Ермачко Васильев, да Ивашко Андреев, да Олешка Тимофеев, да Созонко Онисимов, да Корнилко Ульянов, да Васька Ондреев, да Баженко Офонасьев, да Иванко Левонтьев, да Митка Истомин и во всех крестьян место волости Загарья. Царь-государь и великий князь Дмитрий Иванович всея Руси, вели, государь, нас к собе приняти и ко кресту привести. А мы, государь, ради за тобя, государя царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси Бога молити и головы свои класти, и своими малыми детьми. Царь-государь и великий князь Дмитрий Иванович всея Руси, смилуйся, пожалуй, вели, государь, нас от Московских загонщиков обороняти. А мы, государь, от московских загонщиков вконец погибли — выграбили, государь, хлеб, и живот, и платье, и людей, государь, жгуть и пытают денег. Царь-государь, смилуйся!» (АСПбФИРИ РАН К.174. Оп. 2. Ед. хр. 289). 
Подписавшимися крестьянами, скорее всего, были старосты существовавших в 1608 году 13 деревень Загарской волости: Аверкиево, Алферово, Данилово, Андреево, Митино, Перхурово, Крупино, Бортниково (исчезла), Шебаново, Сумино, Пестово, Дергаево и Часовня. Может быть, других.
Содержание приведенной челобитной показывает, что жители Загарья вели двойную игру ради собственной безопасности: с одной стороны крестьяне просят Лжедмитрия защитить их от «своих» же, присягая самозванцу, а с другой стороны, благодаря обстоятельству, что они «от московских загонщиков вконец погибли», хотели обезопасить себя от самих тушинцев, которых не могли не опасаться. Боялись и тех и других, потому что было, за что.

Из писцовой книги Вохонской волости 1614 года: «а крестьяне того села [Павлово] и деревень от литовских и от польских людей побиты и в полон поиманы, а иные бродят по миру».
По воспоминаниям Ивана Сергеевича Зыкова, когда он был еще ребенком, в одном из домов в Дергаево находил старую саблю, которая могла сохраниться со Смутного времени. В 2009 году на месте исчезнувшего селища Петряково при Троицкой церкви погоста Чижи был найден фрагмент огнестрельной ручницы XVII века.
Далеко не простую ситуацию хорошо отражает сохранившаяся писцовая книга Троице-Сергиева монастыря по волости Вохна (соседняя с Загарьем) за 1623-24 гг. В ней для трети деревень (25 из 85) можно увидеть приписки после перечисления крестьянских дворов: «померли в лихолетье», «сошли в лихолетье», «в лихолетье збрели, а иные померли». Статистика говорит сама за себя – местным крестьянам в Смутное время действительно жилось тяжело, и причиной тому, судя по всему, стали набеги интервентов. Последним необходим был фураж, и забирать они его могли силой, подвергая насилию местное население, и оставляя его без каких-либо средств существования и, порой, без крова. Были даже зафиксированы конкретные случаи убийств местных жителей сапежцами. Так в несуществующей ныне деревне Гузякино, которая располагалась на реке Дрезна несколько восточнее деревни Семеново, значился двор: «Пуст Никитки Капшинца. Никитку убили черкасы». Маршруты отрядов можно проследить по затронутым ими деревням. Наиболее сильно пострадали вохонские деревни на реке Дрезна вдоль границы с Загарьем, часть из которых стали пустошами. В самой волости Загарье, скорее всего, ситуация складывалась не намного лучше. 
В 1608-1609 гг. Ян Сапега (1569-1611) контролировал треть волостей Замосковской половины Московского уезда, включая волость Загарье. Крестьяне, которые не хотели испытывать лишений, были вынуждены содействовать интервентам.

Из челобитной от вохонских крестьян, датированной апрелем 1609 года: «Да поимали государь, на святой неделе во вторник в ночи московских сотников з грамотами государевых изменников трех человек. И двух человек убили на деле, а третьего человека послали в таборы к тобе Петру Павловичю Сапеге с вохонским казаком с Федькою Губиным и грамоты с ним ж посланы». 
В другой челобитной, датированной маем 1609 года, крестьяне Загарской, Вохонской и Сенежской волостей повторно пишут челобитную на имя Лжедмитрия с просьбой защитить их от владимирцев, которые направляются к Москве: «…идет из Володимеря сила великая водою и берегом, а хотят пробити Вохонския заставы и пройтити к Москве с казною. Царь государь и великий князь Дмитрей Иванович всеа Руси, и государь пан Ян Петр Павлович Сапега, вели государь, нас сирот своих обороняти, вели, государь, к нам  силы прибавити из таборов: было бы нам с кем против воров стояти; да вели, государь, дати нам селья и свинцу». 
Крестьяне не единожды извещали неприятеля о прохождении гонцов и правительственных отрядов, участвуя в пресечении их попыток прорваться к Москве.

Сами сапежцы назначали в контролируемых волостях «добрых приставов», активно сотрудничавшие с местным населением. Взамен на полное содействие крестьян они оказывали тем помощь в борьбе с карателями. 
Однако понимая истинную ситуацию и боясь наказания за измену со стороны правительственных войск Василия Шуйского, крестьяне посылают челобитчиков с повинной в мае 1609 года: «И мая в 9 день, Вохонские волости крестьянин Филка Тимофеев Государю Царю и Великому Князю Василью Ивановичю всеа Русии, от вас, Вохонских и Загарских и Рогожских священников, и старост и целовалников, и во всех крестьян место, принес повинную челобитную, а в челобитной пишете, что вас воры Литовские люди и казаки осилели, и вы неволею, из-под сабли им крест целовали».
После таких драматических событий с крестьян Загарья не решаются лишний раз взимать плату, в частности, на содержание войска казаков. Из Записной пошлинной книги 1613 года: «Марта в 11 день: Запечатана грамота в Загарскую волость по челоби­тью старосты Ивашка Левонтьева и во всех крестьян место: не велено с них казачьих кормов имать. Припись у грамоты дьяка Петрекея Насонова. Пошлин дватцать пять алтын. Взято. Ц».
В 1618 году попытка второй раз заручиться поддержкой местных крестьян у польского отряда во главе с полковником польско-литовского войска Станиславом Чаплинским (?-1618), выступившего по приказу королевича Владислава из Москвы на село Вохну (ныне Павловский Посад), провалилась. 

Из «Сказания об осаде Троицкого Сергиева монастыря от полячков и литвы» А. Палицына: «…паки же от королевича послан бывает той же полковник Чаплинской в Троицкую вотчину в село Вохну, и ту той враг Чаплинской от Троицких слуг убиен быть».
У села отряд Чаплинского разбили стрельцы, служившие в гарнизоне Троице-Сергиева монастыря.
Из рукописи келаря Троице-Сергиева монастыря Симона Азарьина от 1634 года: «И пакии того вскоре суд Божий пости же в Троицкой Сергиева монастыря отчине, не далее пятидесят поприщ от монастыря его, глаголемая Вохна: ту убиен бысть от отъ Сергиевыхъ воинъ Рахманина Базлова с товарыщи, и войско его разыдеся». 
За время Смуты волости Вохна и Загарье пришли в запустение. Многие деревни оказались разорены, сотни крестьянских дворов убыло. 
Возможным отголоском периода польско-литовской интервенции может быть фамилия Поляков (от прозвища «поляк»), носителями которой в начале XX века были крестьяне таких деревень, как Быково, Логиново, Семеново, Аверкиево и Дергаево. Кроме того деревня Ляхово в Орехово-Зуевском районе, расположенную по соседству с загарской деревней Перхурово, могли назвать от пребывающих там ляхов – поляков.
С тех пор, Зыковы не сталкивались на своей земле с перипетиями, вызванными внешними событиями. 
В середине XVII века в состав волости Загарье входило 22 населенных пункта, из которых было 20 деревень (Малахово-Крупино, Пальцево-Свербеево, Часовино, Борзуново, Семеново-Алферово, Бортниково-Бортиново, Степачево-Данилово, Павлово-Перфурово, Золкино-Речка, Пестово, Ондрейково-Андреево, Онофреево-Сумино, Лариново, Родионово-Митино, Савкино-Байково, Кашутино-Пруд, Исаево, Шабанино-Шабаново, Внуково-Дергаево), Щекино-Марьино (бывшее селище) и два погоста – Никольский (Новозагарье) и Троицкий (Троица-Чижи). Любопытна топонимика некоторых из перечисленных деревень. Так деревня Свербеево получила название от крестьянского некалендарного имени Свербей – переживающий, провинившийся. Борзуново от имени Барзун – проворный, рьяный. Золкино – от имени Золка – вздорный, пронырливый. Байково – от имени Байко – говорун. Шабаново от имени Шабан – любящий отдыхать. Деревня Бортниково может косвенно указывать на то, что ее жители занимались бортным промыслом и добывали мед из бортей.
Самыми крупными и, видимо, наиболее старыми деревнями являлись Аверкиево (Пальцево) – 13 дворов, Алферово (Семеново) – 11 дворов, Данилово (Степачево) – 10 дворов. Остальные деревни состояли из 1-6 дворов, часть из которых могла появиться во время, либо после Смуты, когда крестьяне вышли из разоренных мест обживать новые. 
В писцовой книге Московского уезда дворцовой Загарской волости 1646 года значится «Деревня Внуково, Дергаево тож…» с тремя дворами крестьян: «Ганка Яковлев, Аверка Алимпиев, Олешка Иванов». По преданию Дергаево основала некая ссыльная по фамилии Внукова, от которой деревня получила свое первое название. Интересно, что в 1646 году в деревне была «келья нищей вдовы Маремьяницы Фетькиной жены Пантелеева кормится…». Это могла быть та самая Внукова, чья келья оказалась ни на одном из двух погостов, а в деревне.

Первая родовая деревня Зыковых, Митино, существующая поныне, расположена в 3 км к северо-востоку от села Новозагарье. В 1646 году Митино состояла всего из пяти крестьянских дворов и именовалась, как Родионово: «Деревня Родивоново, Митино тож, а в ней крестьяне Максимка Андреев, Серешка Юрьев, Фетька Степанов, да бобылей Ивашко Купреянов, Емелька Савельев». Оба названия происходят от личных мужских имен – распространенное явление для загарских деревень. Родион и Дмитрий – крестьяне, которые, очевидно, были среди первопоселенцев Митино.

В писцовых книгах 1674-79 гг. при описании межевания Вохонской волости упоминаются Троицкий погост с церковью Живоначальной Троицы, Никольский погост, а также такие пограничные деревни Загарья, как Часовня, Аверково, Шабаново, Борзуново, Олферово, Данилово, Сумино, пустоши Серново, Щипново, …: «…государевой замосковской Загарской волости Никольский поп Андрей Иванов, да той же волости староста Калинка Вавилов, да в … крестьяне Федка Корнилов (д. Перхурово), Бориска Васильев (д.Жуково), Ивашка Михайлов (д.Андреево), Гришка Нефедов (д.Сумино), Кононко Максимов (д.Митино), Яким Калинин (д.Алферово), Бориска Ларионов (д.Дергаево), Васка Микифоров (д.Исаево), Мишка Степанов (д.Барзуново), Федка Григорьев (д.Шебаново), Устинко Прохоров (д.Аверкиево), Митка Макаров (д.Часовня), Петрушка Тихонов (д.Пестово), Ивашка Ильин (д.Данилово)…» (ОР РГБ, ф.303, кн.602, лл.204об-211). Исходя из перечисления крестьян-старост, вероятно, деревень в волости было 15.
Из межевой книги Вохонской волости 1680 года можно узнать, кто принимал участие в межевании среди загарцев: «…дворцовой Загарской волости крестьяне разных деревень Ивашко Иванов, Федка Иванов, Калинка Вавилов, Юртюшка Денисов, Онтошка Корнилов, Онтипка Корнилов, Васка Федоров, Изотка Исаев, Степка Данилов, Федка Васильев, Данилка Павлов, Онтипка Кирилов, Васка Борисов, Гришка Петров, Афонка Микифоров, Мишка Иванов, Ивашка Петров, Васка Ондреев, Емелька Миняев, Терешка Миняев, Ефремка Матвеев, Васка Иванов, а … межеванные были дворцовой Загарской волости Троицкие попы вдовый Микита Васильев, Антип Микитин…» (ОР РГБ, ф.303, д.618, лл.185-185 об.).
У Сергея Юрьевича Зыкова был сын Никифор Сергеевич (ок.1630-до 1710), а у того два сына: Николай Никифорович (1654-?) и Федосей Никифорович (1660-?).
В 1693 году у Федосея Никифоровича Зыкова рождается старший сын Семен (1693-1769), у которого были младшие братья: Петр (1697-1767) и Иев (1707-между 1742 и 1757). 
В первые годы царствования Петра I крестьяне Загарья обязаны были обеспечивать вениками царские бани. Однако им было удобнее расплачиваться с истопниками, чтобы те сами решали эту задачу. Из книги И. Забелина «Домашний быт русского народа в XVI и XVII ст.» 1915 г.: «Да с подмосковских лугов в 207 г. [1699 г.] отпущено в мыленки 16 копен мерных сена мяхкаго. В те ж мыленки замосковных волостей на крестьян положено веников в год: … Загарской 320… И за те веники крестьяне платят мовным истопникам по 23 ал. 2 д. за сто».

XVIII век

С началом XVIII века государственная волость Загарье становится владельческой.
В 1710 году Петр I по именному указу пожаловал волость своему сподвижнику Алексею Александровичу Курбатову (?-1721): «В 710 и 711 г. по именному, да при ведении боярина князя П.И. Прозоровского, дано в жалованье вице-губернатору Алексею Александровичу Курбатову из дворцовых волостей замосковская Загарская волость…». В том же году, незадолго до появления первого помещика, Никольское упоминается уже, как село, состоящее из шести церковных дворов. На этот год в Загарье значится помимо села 20 деревень, включая Митино с 12 дворами крестьян.

При Курбатове строится первый вариант каменного храма на усадебной земле, при этом остается обветшавшая деревянная церковь Николая Чудотворца с пределами, которая простояла вплоть до 1753 года. После на ее месте поставят памятную часовню. Начатый строительством в 1710 году новый храм был окончен через пять лет. На его освящение приезжает митрополит Варлаам (Коссовский) (ок.1654-1721).
Из записной книги исходящих бумаг Синодального Казенного Приказа за 1715 год: «Сентября 23 день, запечатана грамота об освящении церкви преосвященному Варлааму, архиепископу Тверскому и Кашинскому, по челобитью Алексея Александровича Курбатова, велено: в Московском уезде, в Загарской волости, в вотчине его, в селе Никольском, новопостроенную церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы освятить ему, преосвященному Варлааму, на старом антиминсе».

К усадьбе Загарье относились два больших пруда, которые можно увидеть и сегодня. Как минимум один из них (самый большой) появился в результате запруживания русла реки Осиновки не позже сер. XVII века – при нем существовала деревня с названием Пруд (Хашутино). Зыковы могли принимать непосредственное участие в создании усадьбы Загарье. 

В период 1710-1742 гг. появляется деревня с названием Новая, вошедшая впоследствии в состав Загарья, став объединенным селом Новозагарье. Своим образованием она обязана переселенцам из деревень Пруды и Исаево.
После смерти Курбатова Загарская волость вновь отходит государству.
С 1727 года Загарье из дворцового ведомства указом императора Петра II пожалована Петру Васильевичу Чичерину (?-1748): «1727 г. февр. 14. Кн. №6, л.5. Об пожаловании Гвардии Семеновского полка капитану Петру Чичерину за его службы Загарской дворцовой волости, в Московском уезде». 
Семен Федосеевич Зыков, судя по всему, был женат дважды. Вторым браком он сочетался не позже 1738 года на дочери часовенского крестьянина Лариона Кузьмина (1665-?), Анне Ларионовой (1714-1769).

С 1748 года волость переходит во владение супруге Чичерина – Александре Васильевне, урожденной Кольцовой-Мосальской (ок. 1700-?) и ее детям: Василию, Алексею и Сергею. 
К последней трети XVIII века волость Загарье по числу населенных пунктов сокращается на четверть – остаются только те, что известны по сей день. До 1742 года исчезли такие деревни как Жуково, Речицы, Пруды и Исаево, а в период 1757-1763 гг. – Бортниково.
В 1753 году волость после ее продажи Чичериной переходит во владение генерал-аншефа Николая Михайловича Леонтьева (1717-1769), наложившего на своих крестьян налог в 2300 руб. – почти в 8 раз больший, чем при прежних владельцах. В 1766 году Леонтьев повышает налог до 3900 руб. Помимо денежного оброка крестьяне пахали на своего помещика по 40 десятин ярового хлеба и по 30 десятин ржи. Сгоревший в Никольском селе господский дом они восстанавливали на свои средства (более 1000 руб.), не считая работ по вывозке леса. Вдобавок ко всем трудностям в 1767 году выдался неурожайный год, поэтому чтобы уплатить налог крестьяне начинают продавать свои лошадиные экипажи и домашний скот, при этом «многие с женами и детьми ходили по миру». 

В этот сложный период в 1753 году у Семена Федосеевича Зыкова в уже довольно преклонном возрасте (в 60 лет) и Анны Ларионовой рождается младший сын Ефим (1753-между 1820 и 1821). Известно, что в семье было семеро детей: Игнатий (ок.1715-до 1763), Иван (1739-между 1742 и 1757), Василий (1741-до 1811), Иван (1743-после 1757), Никита (1749-после 1763), Семен (1751-после 1820) и самый младший – Ефим. Остается не ясным, почему в семье Семена Федосеевича все дети рождались так поздно и женился он, вероятно, также поздно, поскольку дети от первого брака не известны. Тяжелое положение заставляет Зыковых просить Леонтьева снизить налог, но просьба остается без должного ответа. 
Из челобитной загарских крестьян на имя императрицы Екатерины II: «более того милосердия к нам не объявлено, кроме того, чтоб приносимые от нас жалобы пресечь и во всем не верить». 
Во времена Леонтьева, в деревне Часовня одним из крестьян мог быть закопан клад медных пятикопеечных монет царствования Екатерины II числом 198 штук, найденный еще в 1898 году. 
В исповедных ведомостях 1757-1763 гг. Ефима и Семена Семеновичей Зыковых не значится. Видимо, они стали причащаться ближе к совершеннолетнему возрасту.

После убийства Леонтьева в 1769 году Загарье переходит во владение его жене, Екатерине Александровне, урожденной Румянцевой (1721-1786) и сыну Михаилу Николаевичу (1740-1784). При ней Ефим Семенович Зыков в 1776 году переселяется из д.Митино в д.Алферово – женится на крестьянской вдове, Феодосии Осиповой (1746-между 1804 и 1811), которая была старше своего жениха на 7 лет. Феодосия родилась в д.Часовня в семье крестьян Иосифа Яковлева (1688-до 1757) и Ксении Гавриловой (1697-после 1757). Была замужем за крестьяниным д.Алферово, Никифором Никитичем (1742-1767). После смерти мужа оставалась вдовой десять лет, пока повторно не вышла замуж за Зыкова.

По данным исповедной ведомости за 1779 год братья Василий и Семен Семеновичи Зыковы из д.Митино пренебрежительно относились к исповеди, о чем было написано «за нерачением своим», тогда как их брат Ефим Семенович и вовсе не был допущен до исповеди «по совету духовника». Связано это было, вероятнее всего, с неравным по возрасту браком с Федосьей Осиповой, потому что в более поздних исповедных ведомостях возраст супругов начинают уравнивать. 

В 1783 году у Ефима Семеновича Зыкова рождается сын, Павел (1783-1835), у которого была родная сестра Фекла (1778-после 1790) и брат Иван (1785-до 1790), а также сводные брат с сестрой – Григорий (1764-?) и Евдокия (1766-?) Никифоровичи. 
К 80-ым гг. относятся упоминания пребывания загарских крестьян-ремесленников в Москве. Так в 1785 году в доме московского купца Дмитрия Захарова жил крестьянин деревни Левкино, Иван Прокопьев, венчавшийся в церкви Великомученика Георгия на Лубянке 1 сентября (21 августа) на дочери крестьянина Ивана Кузьмича Дрыгина (1729- между 1757 и 1763), Прасковье (ЦИАМ, ф. 203, оп. 745, д. 46, лл.86-86об.). А в том же году исповедовался в церкви Николая Чудотворца в Покровском с семьей другой левкинский крестьянин, Фаддей Кузьмин (1741-?) (ЦИАМ, ф. 203, оп. 747, д. 542, л. 348).
Более того, при Екатерине Леонтьевой некоторые из загарских крестьян становятся членами купеческих семей в Москве. Так уже в 1782 году женой купца-старообрядца 3-й гильдии Новгородской сотни, Никифора Абросимовича Ушенкова (1753-?), была дочь крестьянина-старообрядца д.Дергаево, Михаила Прокофьева (1737-?), Анастасия Михайловна (1763-до 1811). В 1795 году семья жила в Тверской ямской слободе, где нередко останавливались загарские ремесленники-крестьяне. В 1811 году купец 2-й гильдии Ушенков живет уже в Новгородской слободе со своей второй женой и семьей сына Григория от первого брака (1790-?).
В 1786 года Загарье переходит во владение родному брату Екатерины Александровны, генерал-фельдмаршалу, графу Петру Александровичу Румянцеву-Задунайскому (1725-1796). 

Ко времени Румянцева относятся упоминания о пребывании загарских крестьян в Москве, начиная с 1789 года. Так дети дергаевского крестьянина Ефрема Евсеева (1736-1809), Филипп (1751-?) и Никита (1757-?) поселяются в городе. Филипп в 1791 году жил в доме ямщика Бориса Конорина в Тверской ямской слободе. К 1798 году он уже имеет свой собственный дом. Его брат Никита в 1793 году становится крестным родившегося у купца Филиппа Павлова сына.

В 1789 на Троицком погосте в Чижах закладывают каменный храм Троицы Живоначальной. Вероятнее всего, что предки Зыковых, жившие в деревнях Часовня, Бразуново и Аверкиево принимали в этом непосредственное участие и были среди тех, кто вносил средства на строительство. Как известно, Троицкий храм был построен «иждивением прихожан». Можно предположить, что наибольшую сумму на постройку вносили те прихожане, которые работали в Москве и были при деньгах. Нет никаких сведений о том, жертвовал ли какую-либо сумму граф Петр Александрович Румянцев. Скорее всего, этого не было. Датой постройки Троицкого храма во многих источниках принято считать 1789 год, однако, по данным 5 ревизии 1795 года церковь еще деревянная. Также стоит отметить, что в 1794 году Румянцеву было дано прошение о перенесении деревянной церкви из села Соколово на берегу р.Пехорка (ныне территория микрорайона Кучино г.Железнодорожный) в Троица-Чижи. В этой просьбе граф отказал. При существующей каменной церкви вряд ли бы подобное предложение могло возникнуть. Скорее всего, храм в стиле провинциального классицизма окончательно достроили и освятили не раньше 1795 года, разобрав ветхую деревянную церковь. Прототипом для Троицкого храма могла стать церковь Вознесения Господня в Сергиевом Посаде 1779 года постройки. Также с Троицким храмом находят архитектурное сходство подмосковные церкви Успения Пресвятой Богородицы в Александрово 1779 года, Успения Пресвятой Богородицы в Борзецово 1781 года, Николая Чудотворца в Васютино 1787 года и Рождества Пресвятой Богородицы в Говейново 1790 года.

После смерти Петра Александровича в 1796 году Загарье переходит во владение его сыну, тайному советнику, графу Сергею Петровичу Румянцеву (1755-1838). Вероятно, при последнем Румянцеве при загарской усадьбе появляется каменный господский дом. Не раньше 1797 года при усадьбы был выкопан прямоугольный пруд размером 230 на 80 м, ориентированный длинной стороной в направлении с севера на юг. На плане генерального межевания Богородского уезда 1796-97 гг. он не обозначен. Однако стоит отметить, что по переписи 1710 года и ревизской сказки 1748 года среди населенных пунктов волости значится д.Пруды (бывшая д.Пруд-Хашутино). Написание во множественном числе предполагает наличие выкопанного пруда в Загарье уже в 1710 году, но, что примечательно, до основания усадьбы Курбатовым. Возможно, парный пруд изначально был организован на реке Осиновке.

XIX век

Около 1802 года Павел Ефимович женится на крестьянской девице из д.Шебаново, Аксинье Ивановой (1784-1850). Аксинья была дочерью Ивана Андроновича (1737-1803) и Агриппины Давыдовны (1738-?). Ее отец по сведениям исповедных ведомостей за 1786 год значился среди раскольников волости Загарье (ЦИАМ, ф.203, оп.747, д.551, л.165). При этом его жена – некая Неонила Яковлевна (1743-?), которая в 1790 году записала среди шебановских раскольников, как вдова. Одновременно Иван Андронович записан в ведомости 1786 года среди обычных православных крестьян вместе с женой Агриппиной Давыдовной.
Будучи предвестником крестьянской реформы, граф Сергей Петрович Румянцев способствовал тому, что в 1803 году императором Александром I был подписан указ о «Вольных хлебопашцах»: «Действительный тайный советник граф Сергей Румянцев, изъявив желание  некоторым  из  крепостных его крестьян при увольнении их утвердить в собственность продажею  или  на  других  добровольных условиях  участки из принадлежащих ему земель,  испрашивал,  чтоб условия таковые,  добровольно заключаемые,  имели то же  законное действие   и   силу,   какое   прочим  крепостным  обязательствам    присвоено,  и чтоб  крестьяне,  таким  образом  уволенные,  могли оставаться  в  состоянии  свободных  земледельцев,  не обязываясь входить в другой род жизни».  

Под нововведения попали и загарские крепостные Румянцева, некоторые из которых были отпущены на волю. Всего за период 1800-1811 гг. свободными крестьянами стали представители 20 семей из таких деревень, как Левкино, Шебаново, Дергаево, Аверкиево, Алферово, Данилово, Митино, Сумино, Андреево, Перхурово и Пестово. Кто-то был освобожден от крепостной зависимости индивидуально, а кого-то отпустили целой семьей. Больше всего Румянцев отпустил на волю из Дергаево (четверо) и Митино (трое). У многих появилась возможность беспрепятственно заниматься торговлей на стороне. Крестьяне этим непременно воспользовались. Буквально со всех деревень волости Загарье, особенно из Алферово, устремились в сторону Москвы все те, кто мог начать зарабатывать на ремесле. Главным местом для ремесленников в 1796-1815 гг. стала Рогожская ямская слобода. В начале XIX века это была московская окраина, где сосредотачивались постоялые дворы, лавки, складские помещения и мелкие мастерские. В основном здесь жили ямщики, которые помимо того, что гоняли почту, содержали кузницы и мастерские, торговали лошадьми, сеном, повозками и сбруей, также сдавали жилье для заезжих постояльцев. Алферовские крестьяне, среди которых могли быть и Зыковы, находили себе рабочие места в ремесленных слободах, посещая храм Сергия Радонежского. Большинство прибывающих в Москву крестьян селились в домах именно ямщиков и реже в крестьянских и мещанских владениях. Были и те, кто покупал себе жилье: «Июля 15 дня Семеновской слободы Семен Иванов Троилов продал Московского уезда дворцовой Загарской волости д.Данилова оброчному крестьянину Евстифею Иванову строение за Яузскими воротами…, в приходской церкви Живоначальной Троицы, что в Ямской-Рогожской слободе, на наем здания ямщика Алексея Филипова, за 7 руб.». Кто-то из крестьян обживал комнаты в доме графа Николая Петровича Шереметева. Мещане вместе с купцами также активно оседали в слободе, поскольку это было весьма прибыльное место. Большинство из них принадлежало к старообрядцам.

Примечательно, что в купцы выбивались довольно часто представители старой веры. Самые известные купеческие фамилии, такие как Морозовы, Мамонтовы, Щукины и Рябушинские были представителями старообрядческих, изначально крестьянских родов. Купцы Морозовы ведут свое происхождение из деревни Зуево (ныне город Орехово-Зуево) Богородского уезда. Зачинатель купеческой династии, Савва Васильевич Морозов (1770-1860), был одним из тех, кто наравне с предками Зыковых ездил в Москву, в частности, в Рогожскую ямскую слободу. В 1826 году он приобрел участок земли в Рогожской части Москвы. К 1841 году в слободе в Шелапутинском переулке у Морозова появился собственный особняк в стиле позднего классицизма.
В 1804 году по сведениям книги Н. Скворцова «Уничтоженные в Московском уезде церкви» 1905 г. после упразднения церкви в селе Соколово разобранный материал, а также часть церковной утвари передают Никольской церкви в Загарье под расписку священнику Аггею Михайлову: «оную церковь, «яко деревянную ветхую малоприходную упразднить и по желанию вотчинника графа Румянцова разобрать и материал употребить на церковные для Никольской, что в селе Никольском, церкви расходы, в которую и утварь по описи с роспискою отдать». 

В 1810 году Румянцев активно переводит своих загарских крестьян в находящееся в его владении сельцо Федурново Московского уезда (ныне деревня Федурново в г.о. Балашиха). В 1775 году сельцо приобрел вместе с селом Троицкое и деревнями отец графа, Петр Александрович Румянцев.
С началом Отечественной войны 1812 года императором Александром I был издан 18 июля манифест «О сборе внутри государства земского ополчения». 5 августа богородский предводитель дворянства, князь Михаил Петрович Голицын (1764-1848), дал объявление для дворянского сословия, что: «Комитет учрежденный в силу высочайшего его императорского величества повеления о составе земского ополчения под названием Московской военной силы между прочим определил на укомплектование оной по здешней губернии собрать с каждых десяти ревизских душ за помещиком состоящих одного воина на защиту отечества во всем том одеянии, в каком они есть, и притом с пиками или ружьями, стараясь сколько можно, чтоб ружья были со штыками, сверх сего комитет предоставляет на волю владельцам одному, или родственнику за другого ставить тех людей в земское войско, но не моложе 20-ти и не старше 45-ти лет, которых имеют господа дворяне сколько кому следует, представить в столичный город Москву или в уездный город Богородск,…». В итоге по решению губернского дворянства владеющий волостью Загарье граф Сергей Петрович Румянцев по своему обязательству предоставил в ополчение 99 крепостных, отбор которых проводился по жребию. Прием ратников и лошадей из всех абсолютно загарских деревень происходил в Богородске при участии комиссии, состоящей из офицера от ополчения, предводителя уездного дворянства Голицына и лекаря. На возраст, определенный в сообщении Голицына, особого внимания не обращали. Среди загарцев были крестьяне в возрасте от 14 до 62 лет. Подавляющее большинство в возрасте – 18-38 лет. В итоге все определенные ратники Богородского уезда вошли в состав 3-го пешего казачьего полка 3-й дивизии Московской военной силы под командованием генерал-майора Михаила Михайловича Свечина. На их долю выпало принятие участие в Бородинском сражении.

К середине осени 1812 года встала реальная угроза со стороны неприятеля для восточной части Богородского уезда. 5 октября 3-й корпус под командованием маршала Мишеля Нея занял город Богородск с целью получения провианта и фуража у местного населения и его отправки в занятую французами Москву. 13 октября при подступах двух эскадронов фуражиров к селу Павлово (Вохна) численностью не более 200 человек неприятелю был дан бой («Вохонское сражение»), в котором принимали участие с заметным численным превосходством партизаны из местных крестьян во главе с предводителем народной дружины Вохонской волости, Герасимом Матвеевичем Куриным (1777-1850), при поддержке донских казаков и гусар-павлоградцев из авангарда Владимирского ополчения. 

Французы на территорию Загарья, судя по всему, не заходили. Однако у погоста Троица-Чижи и на его территории были найдены медный элемент чешуи от кивера, а также накладка для ложа под шомпол от огнестрельного оружия нач. XIX века, косвенно подтверждающие присутствие неприятеля в волости. Из метрической книги Троицкой церкви за 1812 год в графе «умершие» скончавшихся от ран приходских жителей или пришлых людей не значится. 
В ходе войны почти половина ратников погибла или пропала без вести на полях сражений. По данным ревизской сказки за 1816 год 47 крестьян «не воротились»: д.Новая – 2, д.Левкино – 1, д.Крупино – 2, д.Шебаново – 6, д.Дергаево – 2, д.Аверкиево – 2, д.Часовня – 2, д.Бразуново – 4, д.Алферово – 3, д.Данилово – 6, д.Митино – 3, д.Сумино – 3, д.Андреево – 4, д.Перхурово – 5, д.Пестово – 2. Из рода Зыковых не вернулись шестеро ополченцев. Родной брат шебановского крестьянина Агапа Захаровича Агапова, Логин Захарович (1774-1812), племянник шебановской крестьянки Ксении Антоновны Широковой, Игнатий Антипович (1795-1812), племянник дергаевского крестьянина Игнатия Ануфриевича Игнатова, Архип Сидорович (1798-1812), родной брат аверкиевского крестьянина Михаила Карповича Захваткина, Вавил Карпович (1794-1812), племянник бразуновского крестьянина Афанасия Федоровича Пескова, Тимофей Евстихеевич (1794-1812) и родной брат бразуновского крестьянина Якова Власова, Иван Власов (1796-1812). Оставшиеся в живым были распущены «по домам» после указа императора от 30 марта 1813 года.

Стоит отметить, что оставшиеся на местах жители Загарья вели своими возможностями войну против французов, обеспечивая русскую армию элементами обмундирования и военного снаряжения. В военный год в д.Крупино молодой и предприимчивый крестьянин Кондратий Семенович Русаков (1785-до 1851), происходящий от крупинских крестьян по прозвищу Жигалины, обеспечивает русскую армию. Будучи рабочим в одном из московским медных заведений, Русаков основывает в волости небольшое производство, направленное на изготовление солдатских пуговиц и эфесов. 
Из книги А.А. Исаева «Промыслы Московской губернии»: «Наполеоновские войны вызвали столь сильный запрос на солдатские пуговицы и эфесы, что московские медные заведения были засыпаны заказами и не успевали удовлетворять им. Русакову пришла в голову мысль устроить свою мастерскую; время ему казалось весьма благоприятным для начала нового дела. Рассчитавшись с хозяином, получив небольшой заказ на пуговицы, он устроил в Крупине маленькую кузницу и начал работать». 
Считается, что крупинское заведение Русакова было первым в волости, распространившись в последствие по соседним деревням. При этом, со слов местных крестьян «в Загарье были медники и до 1812 г., предание, однако, не говорит, что это был за промысел, каковы были его отличительные особенности». Однако здесь стоит уточнить, что ранее промысел носил отходной, а не местный характер. Главным направлением для отходников была уже упомянутая Рогожская ямская слобода.
Впоследствии металлический промысел, который имел место в Загарье и до войны 12-го года, пришел абсолютно во все волостные деревни, а ассортимент выпускаемой медниками продукции стал очень разнообразным: от бытовых литых изделий до церковной утвари. В 1857-1858 гг. двое представителей рода Русаковых, Семен Кондратьевич (1812-?) и Федор Семенович (1811-1884), выбились в купцы 2-й гильдии в ближайшем городе Павловский Посад. Они старались не отставать от перспективного уездного производства, давшего такую знаменитую фамилию, как Морозовы. По сведениям «Статистического временника Российской империи» за 1872 год в Крупино Федор Семенович Русаков основал в 1867 году первое шелкокрутильное заведение, производившее до 150 пудов продукции в год. В это время при крупинской фабрике были выстроены одно- и двухэтажные кирпичные корпуса: одно для руководства и три – для рабочих, которые почти что полностью сохранились. Позднее, по данным «Указателя фабрик и заводов Европейской России...» 1887 года, его сыновьями, Тимофеем (1827-1888) и Макаром (1835-?) и Федоровичами Русаковыми, в 1884 году учреждаются свои шелкокрутильные фабрики, которые производили на двоих 250 пудов продукции. К 1890 году купец 2-й гильдии Макар Федорович Русаков основал «Шелко-крутильное заведение Торгового дома М.Ф. Русаков с сыновьями» (ныне ООО "Крупинский арматурный завод"). Русаковы запомнились и как местные меценаты. При попечительстве Тимофея Федоровича Русакова содержалось сельское земское училище. Его сын, павловопосадский купец 2-й гильдии Тимофей Тимофеевич Русаков (1848-1908), с 1896 по 1908 год был церковным старостой Загарья. 

В 1904 году Русакова наградили серебряной медалью на станиславской ленте «За усердие». А 1906 году на его средства в Новозагарье выстроили новую трапезную и обновили колокольню Свято-Никольской церкви. Сложно найти среди местных тех, кто бы не знал Русаковых. Были о них наслышаны и Зыковы. Медным же промыслом в Крупино продолжал заниматься крестьянин Василий Иванович Каталов (1827-после 1890). Выбившийся в купеческое сословие к 1890 году, Каталов был сыном крупинского крестьянина Ивана Юдиновича (1796-после 1860), который приходился родным братом жене другого купца д.Крупино, Федора Семеновича Русакова, Марине Юдиновне (1815-после 1860). К 1890 году все мелкие мастерские, кроме двух медно-отливных заведений Андрея Кирилловича Цветкова, были поглощены промышленными гигантами местного значения купцов Русаковых и Каталова. 
В заведении Русакова могли работать и Зыковы, в частности, крупинский крестьянин Дорофей Прокофьевич Прохин (изначальная форма написания фамилии Бесшапошный) (1784-1831). Он был женат на крестьянке д.Шебаново – Ксении Антоновне Широковой (1788-?). 

Широковы – одна из самых распространенных шебановских фамилий и довольно известная купеческая фамилия Павловского Посада. С первой половины XVII века представители Широковых из села Павлово были крестьянами, пока Давыд Иванович Широков (1790-1849) не перешел в 1819 году в купеческое сословие, выбившись к концу жизни в купцы 1-й гильдии. Именно этот человек был одним из главных инициаторов учреждения Павловского Посада, ставший его почетным членом. Широков разбогател на содержании шелковой и бумажной фабрик, отличившись не только своим доходом, но и благотворительностью. На его средства в 1839 году возвели каменную колокольню Воскресенской церкви, заказаны два больших колокола, в 1844 году организована и содержится первая богадельня, после открытия Павловского Посада в 1845 году им содержится ратуша, в 1847 году выделены средства на оборудование для пожарной части. После смерти Давыда Ивановича его вдова Василиса Никитична (1789-1871) с дочерьми Дарьей Морозовой (1812-1888) и Пелагеей Хлудовой (1826-1887) в 1861 году передали расположенный на городской площади свой двухэтажный дом в дар городу для устройства в нем больницы и богадельни. Построенный в конце 1830-х гг. в стиле ампир широковский особняк является наиболее старым из сохранившихся каменных гражданских строений Павловского Посада. Сегодня здесь располагается городской выставочный зал. 

Маловероятно, что род Широковых из д.Шебаново пересекается с Павлово-Посадским. В первой четверти XVIII века оба они уже складывались раздельно: в Шебаново по линии крестьянина Якима Степанова (1670-?), в Павлове – Фомы Алексеева (ок.1640-?), его сына Семена (1671-?), далее Василия (1702-до 1763), Дмитрия (1729-?), Ивана (1760-1831) и, наконец, Давыда. Можно предположить, что шебановские крестьяне получили свою фамилию от павловских Широковых, у которых могли работать: на фабриках Давыда Ивановича или же на шелкоткацком производстве его отца, крестьянина Ивана Дмитриевича, существовавшего в Павлово с конца XVIII-начала XIX века. Однако крестьяне Шебаново носили фамилию уже по данным исповедных ведомостей 1779 года.
Род Прохиных появляется в родословной Зыковых дважды. По линии Дрыгиных у Евдокии Денисовны Зыковой (1876-1964). Представители фамилии были как в ветке отца (бабушка), так и в ветке по матери (прапрабабушка). Родной брат Дорофея, Егор Прокофьевич (1792-?) с женой Прасковьей Петровной (1793-?) и маленьким сыном Иваном (1819-?) был «отпущен на волю» графом С.П. Румянцевым на фоне изданного указа «О вольных хлебопашцах» между 1822 и 1825 гг. Племянник Дорофея Прокофьевича, Степан Никифорович (1824-?), по сведениям А. Исаева в 1876 году имел самое малодоходное заведение, в котором работал самостоятельно и изготавливал латунные ночники на сумму 300 руб. в год. 

Самый младший сын, Андриан, родился 2 сентября (21 августа) 1826 года. Восприемниками при крещении, которое состоялось в тот же день, были деревни Алферово «крестьянский Высокопетровского монастыря приходского училища ученик» Александр Капитонов и той же деревни крестьянская жена Фекла Ефимова (родная сестра Павла Ефимовича) (ЦИАМ, ф. 203, оп. 745, д. 1265, л.153об). Александр Капитонов (1810-?) с 1825 по 1831 гг. был пономарем Николаевской церкви.

С 6-8 мая 1836 года и вплоть до отмены крепостного права Зыковы принадлежат представителям известного дворянского рода Самариных. Усадьбу у графа Румянцева приобрел генерал, действительный статский советник Федор Васильевич Самарин (1784-1853), при котором для увеличения крестьянских покосов прокопали канал для осушения болот на 830 десятинах земли.

При Самарине в ноябре 1838 года в Загарье появилась первая школа.
В 1841 году расширяют трапезную Успенской церкви Загарья.
В 1844 году императором Николаем I был подписан указ об объединении села Павлово соседней с Загарьем Вохонской волости и четырех окрестных деревень: «означенныя селения переименовать в посад под общим названием Павловскаго, предоставив жителям оных селений вступить, кто пожелает, в мещанское звание или объявить купеческий капитал». Такое стечение обстоятельств способствовало появлению в образованном заштатном городе множества новых торговых точек. Воспользовался ли этой ситуацией кто-то из рода Зыковых – не известно. Еще до торжественного открытия посада в 1845 году Павлово было развитым торгово-промышленным селением, где проходило девять ежегодных ярмарок, а также устраивались еженедельные базары. Здесь всегда было, что продавать и покупать крестьянам, несмотря на то, что главная торговля принадлежала здешним купцам и фабрикантам Широковым, Лабзиным, Быковским, Симагиным, Нырковым, Ушаковым, Щепетильниковым и Кукушкиным. Было и где работать. В селе функционировало 10 шелковых фабрик и 5 бумажных. Крестьяне часто работали на дому, получая необходимый для этого материал. 

Из статистического описания села Павлово 1842 г., составленного московским гражданским губернатором И.Г. Сенявиным: «…здешних обывателей мало, которые берут у здешних фабрикантов материалы и зарабатывают оные в своих домах. Большая часть материалов для выделки здешними фабрикантами раздается в окрестные селения крестьянам». 
Такой удаленной работой, занимались вплоть до второй половины XX столетия. Среди работающих на дому были жена Михаила Кузьмича и жена его сына Сергея, Клавдия Шипарева. Последняя занималась обшиванием платков для бывшей Шелко-ткацкой фабрики Соколиковых.
При Самарине сын Павла Ефимовича Зыкова, Андриан, 22 (10) мая 1846 года женится на дергаевской крестьянской девице Анастасии Максимовне Игнатовой (1828-1857). Поручителями на венчании по женихе были крестьяне деревни Алферово Александр Павлов (Зыков) и Илья Васильев, а по невесте деревни Дергаево Наум Дмитриев и Василий Васильев (ЦИАМ, ф.2127, оп.1, д.263, лл.57об.-58).  

Вероятнее всего, именно Андриан, поселившись в Дергаево, получил фамилию Зыков, которую уже имел по данным последней ревизской сказки 1858 года. В словаре В.И. Даля «зык» - звучный стук, крик, шум, гул, голк, раскат стука, отголосок. «Ну и зычный голос!» - отзывались люди о человеке, говорящем или поющем громко и оглушительно. За свой громкий голос Андриан мог стать Зыковым. Прочие представители рода, жившие в Алферово, такую фамилию не имели.
Так получилось, что начиная с Семена Федосеевича и вплоть до Кузьмы Андриановича, в роду Зыковых только самые младшие представители семей, которые, в силу старшинства, были вынуждены уходить жить в дома своих невест. Начиная с Андриана Павловича, на целых 170 лет род Зыковых окончательно оседает и пускает корни в деревне Дергаево.
В семье Зыковых родилось пятеро детей: Анастасия (17.12.1846-после 1855), Евдокия (08.03.1848-19.07.1848), Кузьма (1849-1894), Егор (01.05.1852-22.07.1852) и Иван (02.02.1854-12.09.1913). Андриан Павлович рано стал вдовцом. Анастасия Максимовна умерла 25 июня 1857 года от чахотки в возрасте всего 29 лет (ЦИАМ, ф.2127, оп.1, д.266, лл.208 об.-209). После смерти жены Адриан больше не женился. 

Кузьма Андрианович Зыков, родился 9 ноября 1849 года. Восприемниками при крещении были деревни Новой крестьянин Федор Иванов и деревни Дергаево крестьянина Максима Игнатова жена Софья Иванова. Кузьма был первым в роду Зыковых, кто родился именно в Дергаево (ЦИАМ, ф.203, ф.203, оп.745, д.1775, л.975об.). 

В 1850 году разбирают старую обветшавшую деревянную церковь в Загарье.
В июле 1853 года Юрием Федоровичем Самариным для жителей Загарья был введен «Устав взаимного от огня страхования».
Из работы А. Скребицкого «Крестьянское дело в царствование императора Александра II» 1868 г.: «Член Редакционных Комиссий Юрий Федорович Самарин доставил, уже несколько лет с пользою действующий, устав взаимнаго от огня страхования недвижимаго имущества жителям в Загарской вотчине Федора Васильевича Самарина».
После смерти в том же году Федора Васильевича Самарина Загарье переходит к его жене, действительной статской советнице, Софье Юрьевне, урожденной Нелединской-Мелецкой (1793-1879). 

В 1860 году Загарье принадлежит одному из младших сыновей Софьи Юрьевны, коллежскому асессору Николаю Федоровичу Самарину (1829-1892). Николай Федорович с 1869 года состоял в должности богородского предводителя дворянства и, видимо, первым из владельцев Загарья проживал в доставшейся от матери усадьбе (Белов, Захаров, 2008).

Из воспоминаний Александра Дмитриевича Самарина: «Бабушка не взяла себе никакого имения, а каждый из сыновей должен был из своей части выплачивать ей сколько-то ежегодно. Папа и дядя Юша вместе получили Васильевское, и, кроме того, так как часть эта была самая большая, должны были кроме бабушкиной пенсии, выплачивать из доходов с Васильевского 4 тысячи ежегодно дяде Коле, у которого часть была меньше всего – он получил Загарье и Измалково».  

По сведениям «Списка населенных мест Московской губернии» за 1862 год д.Дергаево «при колодце», состоящая из 40 дворов, в которых проживало 302 крестьянина. В Загарье, в котором «кроме духовенства, живет в летнее время владелец дачи» (речь идет о Самарине), находилось приходское училище. Также в селе устраивалась ежегодная Воздвиженская ярмарка.
Не позже 1866 года волость Загарье переименована в Новинскую. При этом волостное правление переходит в д.Новая. В этом же году в д.Алферово возводят православную часовню.
20 (8) июля 1870 года Кузьма Андрианович Зыков женится на 16-летней крестьянской девице из д.Перхурово Пелагее Алексеевне Уралевой (1854-?). Поручителями по жениху были дергаевские крестьяне Григорий Васильев и Иван Григорьев, а по невесте перхуровские крестьяне Стефан Антонов и Спиридон Михайлов (ЦИАМ, ф.203, оп.780, д.4, лл.115об.-116). 

Кузьма записан в метрической книге, как «временнообязанный» крестьянин. После отмены в 1861 году крепостного права жители Загарья уже почти десять лет числятся, как «временнообязанные». Все они получили личную свободу согласно указу императора, но не выкупившие землю у Николая Федоровича Самарина, продолжали нести повинность за право пользоваться помещичьими наделами. Между прочим, старший брат Николая Федоровича, публицист и философ Юрий Федорович Самарин (1819-1876), был одним из авторов изначального проекта манифеста об освобождении крестьян. На выкуп Зыковы перешли к 1873 году. 
Пелагея Уралева была дочерью крестьянина Алексея Пименовича (1824-?), который вместе с братьями Львом (1821-?) и Афанасием (1828-?) и сестрами Матроной (1819-?) и Евдокией (1830-?) 11 июля 1840 года был «присоединен по чиноположению из раскола по секте поповчинской к православной кафолической церкви». К православию их присоединил священник Никольской церкви Николай Руднев с дьяконом Илларионом Смирновым, дьячком Василием Лебедевым и пономарем Иваном Дмитриевым. 
Ее предки могли получить такую фамилию, благодаря связям с горнозаводским Уралом, с которым, например, у Гуслиц с конца XVIII века были не только земляческие, но и родственные взаимоотношения. Так заводчик Н.Н. Демидов в 1769 году переселил из 15 купленных в южной части Гуслиц деревень 635 человек в свою «Ирдяжинскую вотчину» ближе к Каслинскому заводу.
В то время в Перхурово находился один из местных раскольничьих островков притом, что в самом Богородском уезде старообрядцев к концу XIX века жило больше трети всех старообрядцев Московской губернии (Ситнов, 2007, №5, стр.71). По статистическим архивным данным 1898 года выясняется, что одним из первых старообрядческих центров, возникший в Загарье еще с незапамятных времен, была моленная при деревне Шебаново. В Перхурово старообрядческая моленная появилась в 1818 году, а в 1842 году – в Данилово (Ситнов, 2007, №4, стр.33). В 1779 году в Загарской волости раскольники жили в семи деревнях: Данилово (4 двора), Левкино (3 двора), Алферово (3 двора), Шебаново (1 двор), Перхурово (1 двор), Аверкиево (1 двор), Часовня (1 двор). К 1813 году их стало меньше: Данилово (6 дворов), Перхурово (4 двора), Шебаново (4 двора) и Алферово (1 двор). 
К 1828 году число старообрядцев, как и количество деревень, где они жили, заметно возрастает: Данилово (20 дворов), Перхурово (10 дворов), Шебаново (9 дворов), Крупино (3 двора), Левкино (2 двора), Алферово, Митино, Андреево и Пестово – по 1 двору. Исповедные ведомости 30-ых гг. указывают, что «Сверх того в оном нашем Николо-Загарском приходе или особо отдельными семействами и домами или совокупно с правоверными в одних семействах и домах имеются раскольники кои как подворно так и поименно ниже сего представляются». Семья прадеда Пелагеи, Григория Васильевича (1758-?), перешла в раскол в период 1820-28 гг. Прабабушка Пелагеи по линии матери, Екатерина Борисова (1703-?), единственная из известных в роду Зыковых, кто происходит не из Загарья, а из Раменского р-на. Бразуновский крестьянин Степан Макаров (1704-?), неизвестно каким образом встретил свою невесту в д.Пласкинино тогдашней Гвоздинской волости Московского уезда.

Семья Кузьмы Адриановича была очень большая, состоявшая из 13 детей: Стефан (1871-1871), Елена (1874-?) в замужестве Звянина, Михаил (1875-1942), Петр (1878-после 1914), Игнатий (1879-1884), Татьяна (1881-1881), Максим (1882-после 1914), Анна (1884-1884), Агафья (1885-?) в замужестве Метелкина, Ксения (1887-1900), Михаил (1889-?), Александра (1891-1892) и Татьяна (1894-после 1915) в замужестве Кузнецова.
Михаил Кузьмич Зыков родился 18 (6) ноября 1875 года. Его восприемниками были крестьяне Дергаева Филипп Тимофеевич Шипарев и жена крестьянина Евсевия Наумова, Анна Иванова (ЦИАМ, ф.203, оп.780, д. 34, лл. 48об.-49).

По «Сведениям о селениях и жителях Московской губернии» за 1873 год, выясняется что д.Дергаево, состоящая из 55 дворов, находится при урочище Залужье. В деревне значится только одно медное заведение. Из 343 человек только 10 крестьян были грамотными. Также есть интересные сведения о том, что в д.Перхурово находился постоялый двор, который был открыт только в зимнее время. В д.Шебаново была раскольничья часовня, появившаяся не позже 1862 года. В Загарье находилась одна школа с двумя учителями и 40 учениками, 8 лавок, один постоялый двор, один постоялый двор. Базары в селе проходили по пятницам, а ярмарки 21 мая, 28 декабря и в 9-ю пятницу по Пасхе.
В том же году для Никольской церкви были отлит колокол на заводе ярославского купца 1-й гильдии Порфирия Ивановича Оловянишникова: «Мы, нижеподписавшиеся, Московской губернии, Богородского уезда, Новинской волости, прихода ц. святителя и чудотворца Николая, что в селе Загарье, священно-церковнослужители, староста церковный и прихожане всего прихода, изъявляем вам полнейшую благодарность, за отлично-хорошее исполнение заказанного вам и отлитого на вашем заводе, в городе Ярославле, для нашей церкви колокола, в 315 пудов, который, соответственно весу, но звуку своему и вместе с тем и по художественной отделке, превзошел наши ожидания, принят нами с полнейшим сочувствием и торжеством, как редкость в деле медно-литейного искусства, совершенствованного па вашем заводе, по тону звука своего и прочим, сообразно его превосходно поставленным формам. Николаевской, в селе Загарье, церкви священник Евгений Матвеев Орлинков. Той же церкви священник Петр Соколов. Той же церкви староста, богородский купец Василий Федоров Шварц. Павловского посада купец Федор Семенов Русаков. Потомственный почетный гражданин Максим Васильевич Марин. За общество прихожан и за себя, Новинской волости старшина Максим Федоров Красков».
Предки Зыковых в трех поколениях занимались медным промыслом, широко развитым в Загарье во второй половине XIX века. Из книги А.А. Исаева «Промыслы Московской губернии»: «В Новинской волости, более известной под именем Загарья, равно как и во всем Богородском уезде, земледелие стоит на крайне низкой ступени, и поселянин переходит в ремесленника». По сведениям «Статистического ежегодника Московской губернии» за 1890 г. в Дергаево в 1876 году было 15 меднолитейных заведений.
Основателем зыковской династии медных кустарей был уже упомянутый Андриан Павлович Зыков. По сведениям Исаева в 1876 году в Дергаево у него было заведение с четырьмя рабочими (двое заемных), где изготавливали рукомойники на сумму 2000 рублей в год, о чем известно не только из архивных источников, но со слов потомков. 

Из-за того, что продукция была однообразной, зыковское заведение входило в число далеко не самых преуспевающих в плане дохода, учитывая, что некоторые односельчане зарабатывали на производстве разнообразных литых изделий в три раза больше. Тем не менее, Зыковы жили безбедно. Кто-то из них, следуя моде того времени, даже носил посеребренные карманные часы на цепочке, найденные И.С. Зыковым в огороде родительской усадьбы в 1998 году. В мастерской в качестве основного рабочего материала использовался различный медно-латунный лом, который хранился в подполе дома. Перенял дело отца его сын, Кузьма Андрианович (1849-1894).
В 1877-78 гг. Кузьма Андрианович мог принимать участие в Русско-турецкой войны. Именно в этот период у него не рождались дети. Также в войне мог участвовать его родной брат, Иван Андрианович, который в 1884 году значился, как билетный солдат.
По сведениям «Сборника статистических сведений по Московской губернии» за 1879 год в Дергаево, состоящей из 61 домохозяйства, находился один трактир или питейный дом.
В 80-ые гг. загарские крестьяне продолжают активно заниматься металлическим промыслом, при этом у них возникают проблемы, связанные с обеспечением своего собственного хозяйства из-за неблагоприятного земледелия. Из «Юридического вестника» за 1885 год: «Здесь распространено металлическое производство: из 1383 взрослых мужчин занято в мастерских 676 (больше половины), - кому же землю пахать! И, однако, не занимаются хлебопашеством всего 17,4 проц., цифра – значительно ниже средней по уезду. <…> И, заметьте, что земледельческая обстановка здесь не Бог-весть какая: надел около 5 дес., лишь чуть больше среднего, платеж 17,2 р. или 3 р. 44 к. за дес.) – кажется, не из-за чего и хлопотать; но загарец рассуждает иначе: возможность иметь хороший заработок на месте не отбивает его от земли; не имея возможности круглый год содержать лошадь, он складывается с соседом и покупает ее на лето».
Наиболее успешными по всей волости были заведения в Крупино крестьян Василия Каталова с годовым доходом 50 тысяч рублей (это позволило ему выбиться через десять лет в купцы 3-й гильдии) и Ивана Конькова с доходом 25 тысяч, а также Василия Тяпкова из Перхурова с доходом 30 тысяч. 
После открытия первого земского училища в Загарье не позже 1869 года к концу XIX века спрос на получения образования среди крестьянских детей волости был довольно высок. Из «Сборника статистических сведений по Московской губернии. Народное образование» за 1884 г.: «Мало того – желающих учиться оказывается гораздо больше, так что многим приходится отказывать за неимением места в школе; так напр. в Николо-Загарском училище в 1882 году было отказано в прием семидесяти детям, так как число учащихся простиралось уже до 124, между тем школа устроена лишь на 90 человек». Со временем учебных заведений становится больше. Из «Материалов по вопросу о введении всеобщего обучения в Московской губернии» известно, что в Новинской волости в 1896 году было четыре земских училища в селе Загарье, деревнях Крупино, Алферово и Андреево, а также Загарское церковно-приходское училище. Крестьянские дети Дергаева посещали Алферовское училище, однако, на кону стоял вопрос об открытии в еще одного учебного заведения в Аверкиево не только для дергаевских учеников, но также часовенских и бразуновских.

В 1885 году Зыковы и их родственники могли быть свидетелями научно-исследовательской экспедиции геолога Сергея Николаевича Никитина (1850-1909), проходившей через деревню Дергаево или Алферово. В полевую научную работу Никитина в 1883-1886 гг. входила геологическая съемка по поручению Геологического комитета с целью составления 57-го листа Общей геологической карты России, о чем в 1890 году вышла его монография «Общая геологическая карта Poccии. Лист 57-й»: «Следование по лесистому и болотистому водоразделу между притоками Клязьмы и Москвы от станции Степаново на село Троица-Чижи, Никола-Загарье и Запонорье показало, что вся местность этого водораздела вне болотных низменностей покрыта частию нижневалунным, частию желтоватым сыпучим песком». 
15 ноября 1886 года от рака умирает Андриан Павлович Зыков (ЦИАМ, ф.203, оп.780, д.155, лл.105 об.-106).

Медный промысел продолжает процветать в волости. Из книги Р.И. Шредера «Хмель и его разведение в России и заграницею» 1888 г.: «…в Загарской волости занимаются и медным производством в применении его к шорному и слесарному искусствам, приготовляют подсвечники, крестьянские иконы и т.п. Тут же существует и шелковая кустарная фабрикация».
К 1890 году в Дергаево уже 20 меднолитейных заведений. По сведениям «Справочной книжки Московской губернии» А.П. Шрамченко за 1890 год в мастерской Кузьмы Андриановича работало всего два человека. Ему не удалось поднять отцовское дело. 

Производительность упала с сокращением числа рабочих. Видимо, медно-латунным заведением управляли он со своим сыном Михаилом. Последнему семейное дело досталось по наследству.
20 октября 1894 года не стало Кузьмы Андриановича, который скончался «от простуды» (Архив г.о. Павловский Посад, ф.5, оп.1, д.54, лл.117 об.-118).

В 1894 году в Загарье открыли новое здание земской школы, о чем сообщали «Московские церковные ведомости»: «15-го августа, в день местного храмового праздника, здесь происходило освящение вновь выстроенного здания земской школы. Во всех отношениях прекрасное здание с великолепной квартирой для учителя выстроено стараниями и на большую часть средств Попечителя училища, г. Предводителя Дворянства Сергея Дмитриевича Самарина. Здание со всеми к нему пристройками (2-мя сараями, погребом, колодцем) и с классной мебелью обошлось более 5-ти тысяч рублей. Классные столы, каждый для двух учеников, сделаны по новому образцу, а также и классная доска с счетами и ящиком с прибором для наглядного обучения дробей. В день освящения, в церкви Николая Чудотворца, после водосвятия, была отслужена местным духовенством соборная Божественная литургия, на которой пел хор учеников земской школы под управлением учителя Чистова. После молебна Божией Матери начался крестный ход к новому зданию, которое было украшено флагами. Несмотря на проливной дождь, который шел и накануне 14-го Августа, в крёстном ходу участвовали все молящиеся в храме. Когда процессия приблизилась к зданию школы, старшина местной Новинской волости Левин, встретил с хлебом и солью г. Попечителя, сопровождавшего крестный ход. Затем в самом здании началось водоосвящение, после которого был отслужен благодарственный молебен… . После этого законоучитель школы, свящ. А.Г. Малиновским были произнесена прочувственная речь… . После речи законоучителя г. Попечителю была поднесена икона соименного ему Преподобного Сергия Радонежского; при этом одним из учеников школы были произнесены, наизусть, стихи, посвящённые г. Попечителю и всему роду бояр Самариных…».

20 (8) января 1895 года Михаил Кузьмич женится на дергаевской крестьянской девице Евдокии Денисовне Дрыгиной. Поручителями по жениху были деревни Дергаева крестьяне Илья Михайлов и Яков Иванов, а по невесте той же деревни ее родной брат, Федор Денисович Дрыгин, и крестьянин Андрей Иванов. (ЦИАМ, ф.203, оп.780, д. 1820, л. 153об.-154). В записи о бракосочетании фамилия Михаила указана, как Андрианов, а не Зыков.

Евдокия Денисовна родилась 18 (6) февраля 1876 года в семье дергаевских крестьян Дениса Тимофеевича и Натальи Ивановны Дрыгиных. Восприемниками при ее крещении были дядя Дмитрий Тимофеевич Дрыгин и деревни Перхурово солдатка Евдокия Иванова (тетя по матери?). Ее братьями и сестрами были Федор (1861-1913), Василий старший (1863-?), Алексей (1867-?), Иван (1870-1875), Семен (1872-1875), Василий младший (1874-?), Гавриил (1878-?) и Дарья (1881-?).

Предки Зыковых по матери, возможно, были среди тех, кто основал Дергаево в 1-й четверти XVII века (см. Родословная роспись Дрыгиных). Собственно, от Дрыгиных деревня могла получить свое название. Дело в том, что слова «дрыга» и «дергай» - синонимы, характеризующие дерганного, непоседливого человека, кривляку. Стоит отметить, что существует еще одна деревня Дергаево в Раменском районе, упоминающаяся с таким названием в документах первой пол. XVII века. Может быть, происхождение и той и другой деревни исторически связано. Во все века род Дрыгиных был наиболее заметным в Дергаево, а дворы и семьи очень многолюдными. В конце XVIII века его представители уже носили прозвище, ставшее впоследствии фамилией. Один из старших сыновей крестьянина, Кузьмы Васильева (1699-между 1742 и 1757), по сведениям исповедной ведомости за 1779 г. был прописан, как «Андрей Космин сын Дрыга» (1719-1796). Его братья переняли это прозвище, ставшее впоследствии фамилий «Дрыгин». 

При Екатерине Александровне Леонтьевой Дрыгины уже тесным образом связаны с Москвой. Так в доме московского купца Дмитрия Захарова жил крестьянин деревни Левкино, Иван Прокопьев, венчавшийся в церкви Великомученика Георгия на Лубянке 1 сентября (21 авсгуста) 1785 года на дочери крестьянина Ивана Кузьмича Дрыгина (1729- между 1757 и 1763), Прасковье (ЦИАМ, ф. 203, оп. 745, д. 46, лл.86-86об.). 
Во 2-й пол. XIX века, занимаясь медным промыслом, Дрыгины входили в число одних из самых преуспевающих и богатых дергаевских крестьян, которые поднялись, безусловно, на медном промысле. В 1876 году из 15 медных мастерских Дрыгиным принадлежало три (больше, чем кому бы то ни было): Ивану Емельяновичу (1809-1884), Тимофею Ивановичу (1820-1900) и Денису Тимофеевичу (1840-1915). Это было, как правило, семейное дело, поскольку в мастерских работали преимущественно родственники их владельцев. Среди них были не только Дрыгины, Зыковы и Шипаревы, но и Седышевы, Звянины и Колышкины. В мастерской деда Евдокии Денисовны, Тимофея Ивановича Дрыгина, числилось 7 рабочих (3 наемных), которые изготавливали литые латунные вещи на сумму 3500 рублей в год. Двоюродный дед, Иван Емельянович, имел заведение с 9 рабочими (3 наемных), где изготавливали разные литые изделия за сумму 7000 рублей в год. Старший сын Тимофея Ивановича, Денис Дрыгин, в один год с отцом владел мастерской с 9 рабочими (7 наемных), где изготавливали различные литые изделия на сумму 7000 рублей в год. Это был наибольший доход среди дергаевских кустарей. 

Для сравнения чернорабочий имел годовой доход в среднем в 25 раз меньше. Судя по всему, именно Дрыгины первыми стали заниматься медничеством в Дергаево, вероятно, еще во времена помещицы Екатерины Леонтьевой, поскольку торгово-ремесленные связи с Москвой у них были уже в 80-ые гг. XVIII века. Вполне возможно, что освоение промысла в разных деревнях волости происходило независимо друг от друга и раньше событий 1812 года по общепринятой версии. Наиболее успешными по всей волости были заведения в Крупино крестьян Василия Каталова с годовым доходом 50 тысяч рублей (это позволило ему выбиться через десять лет в купцы 3-й гильдии) и Ивана Конькова с доходом 25 тысяч, а также Василия Тяпкова из Перхурова с доходом 30 тысяч. К 1890 году число рабочих в заведении Дениса Дрыгина сократилось втрое. Это не было разорением, но доходы от продажи производимой продукции заметно упали. Что стало причиной спада производства у Дрыгина – не ясно. Двоюродные братья Дениса, Семен (1869-?), Степан и Иван Михайловичи Дрыгины, в 1897-1914 гг. занимаются торговлей в Москве, проживая в селе Зуево (ныне Орехово-Зуево). Двоюродные братья Евдокии Денисовны, Стефан и Михаил Дмитриевичи Дрыгины, в 1898-1910 гг. работают в крупном торгово-промышленном селе Орехово. Сама Евдокия была грамотной – обучалась в Крупинском земском училище, откуда ее забирал будущий супруг. После женитьбы в доме Зыковых появился прекрасный буфет из преданного Евдокии Денисовны, который стоит в нем и поныне. Нравом она отличалась крутым и властным. Своей невестке, жене сына Сергея Зыкова, Евдокия устраивала побои.  
Каких-либо материальных свидетельств, оставшихся после жизни предков с позапрошлого века по пальцам пересчитать можно. Одно из них – весьма нестандартное, дошедшее до настоящего дня. Прабабушка Евдокии Денисовны по линии матери была родом из д.Часовня. Марина Кононовна Киселева (1790-после 1863) родилась в д.Часовня 11 июля 1790 года в семье крестьян Конона Ивановича (1755-?) и Татьяны Васильевны (1754-?) Киселевых (ЦИАМ, ф.2127, оп.1, д.450, л.11). Вышла замуж 13 мая 1811 года за крестьянина д.Аверкиево, Ивана Прохоровича Шипарева (1791-1857) (ЦИАМ, ф.203, оп.745, д.1055, лл.822об.-823). Имела детей: Агафья (14.02.1812-?), Евдокия (22.03.1814-?), Хрисанф (24.03.1816-?), Емельян (22.08.1818-?), Григорий (29.11.1820-?), Никифор (07.06.1823-18.04.1826), Тимофей (21.06.1826-?), Фекла (26.09.1829-?). Стоит отметить, что память о ее младшем брате, Антоне Кононовиче (1794-20.08.1870), увековечена в каменном надгробии у южной стены Троицкого что в Чижах храма на котором высечена следующая надпись: «Под сим камнем погребены тела рабов Божиих крестьянин деревни Чесовни Антон Кононов Киселев, сконч: 8 августа 1870 г., жития его было 74 года; и супруга его Евдокия Никитина, сконч: 28 марта 1830 г., жития ея было 37 лет. И втараго брака супруга его Дария Федоровна, сконч: 18 октября 1873 г., жития ея было 75 лет». Племянники Марины жили в Москве. Один из них, Герасим Антонович (1835-?), был отставным унтер-офицером военно-рабочей роты 5-го отделения Николаевской железной дороги.

XX век

В работе «Московская губерния по местному обследованию. 1898-1900 гг.» 1903 года выясняется, что Дергаево было 84 избы, в которых проживало 484 человека. 
Со второй половины 1900 по 1902 год Михаил Кузьмич служит в армии. 
Семья Михаила Кузьмича жила в доме, который сегодня стоит в самом центре деревни на четной стороне улицы рядом с прогоном прямо напротив часовни. В 60-ые годы, сильно обветшавший, дом был перестроен.
Кирпичный глухой часовенный столб, который изначально располагался на перекрестии главных дорог деревни, вероятнее всего, возвели в первое десятилетие XX века. Стоит отметить, что очень схожая по своей архитектуре часовня появилась в деревне Власово соседней Игнатьевской волости в 1909 году. По преданию (со слов Зыковых) средства на постройку выделил один из крестьян Дергаева, у которого был безнадежно больной сын. Маловероятно, что это был кто-то из Зыковых. В противном случае, это было бы известно. Возможно, на роль мецената претендует кто-то из Дрыгиных, поскольку они являлись наиболее обеспеченными крестьянами деревни на тот момент.

Первенец из детей Зыковых, названный по имени отца Михаилом (19.07.1896-22.07.1904), прожил всего четыре года и умер от оспы в 1900 году. Также были дети Василий старший (11.02.1901-05.09.1905), умерший «от скорлотины», Алексей (25.03.1903-09.07.1903), умерший «от поноса», Василий младший (26.04.1904-1960), Егор (13.04.1908-1975), Сергей (14.10.1906-17.01.1976), Иван (09.06.1910-07.09.1910), умерший «от кашля», и Николай (19.04.1912-?). 

После смерти Кузьмы Андриановича, межная мастерская перешла его брату Ивану Андриановичу и сыну Михаилу. Изготавливаемую продукцию ездили продавать в д.Кузяево и с.Гжель, расположенные в 10 км к юго-западу от Дергаево. Известно, что некоторые Зыковы в 1915 году бывали в Игнатьевской волости, посещая в одноименном селе Георгиевский храм. По соседству с селом Игнатьево как раз и располагались Кузяево и Гжель. По всей видимости, Зыковы не могли выдержать конкуренции с другими кустарями, которые держали свои лавки на торговой площади ближайшего города Павловского Посада, поэтому им приходилось ездить в менее прибыльные места. Большинство дергаевских медных мастерских располагалось на поле с восточной стороны от деревни в непосредственной близости от дворов. По сей день на их месте практически ничего не растет из-за большого количества содержащейся в почве меди – «нерадивое место», как говорят местные жители. Здесь из земли все еще можно достать кусочки позеленевшей латуни и бесформенный медный шлам. 
Из «Обзора кустарных промыслом Московской губернии за 1912-1913 гг.» выясняется, что крестьяне Новинской волости приобретали в Москве и в селе Загарье для производства медный лом, медную стружку, отточки, опилки, латунные обрезки, чистую латунь в листах желтую, олово, красную и зеленую медь, а также кокс, уголь и тиглевые горшки. Производимую продукцию (подсвечники, печные душки, шорные изделия, водопроводные элементы, эфесы, шандалы) в итоге сбывали в Загарье, Москве и других городах. Рабочие активно работали с сентября по июль, зарабатывая до 65 копеек в день.
В 1909 году в д.Аверкиево открыл на свои средства школу местный попечитель и потомок тех, кто с первой половины XIX века владели Загарской волостью – московский губернский предводитель дворянства, Александр Дмитриевич Самарин (1868-1932). Деревянное одноэтажное здание сохранилось в первозданном виде и располагается рядом с храмом Троицы Живоначальной. Детей в школе обучали вплоть до 60-ых годов прошлого века – учились здесь и дети Михаила Кузьмича.

После решения сельского схода на средства загарских крестьян (по 50 коп. со двора) 14 сентября 1911 года в селе Новозагарье торжественно открывают и освящают в честь 50-летия отмены крепостного права памятник императору Александру II, стоявший на постаменте в полный рост. 
Из «Исторического вестника» за 1913 год: «Памятник поставлен на земле, пожертвованной московским губернским предводителем дворянства А.Д. Самариным. Богослужение совершал преосвященный Анастасий, епископ серпуховский, в сослужение другого духовенства. Присутствовал московский губернский предводитель дворянства А.Д. Самарин, представитель московского губернатора барон Н.С. Нольде, богородский предводитель дворянства Н.Н. Кисель-Загорянский и др. начальствующие и должностные лица. На торжество открытия из окрестных деревень собралось более 5000 крестьян. Были приезжие из Павловского Посада. Присутствовал комитет по сооружению памятника во главе с фабрикантом Русановым. Хор учеников земской школы исполнил гимн, кантату и другие песнопения. Исполнил также гимн оркестр местной команды стражников. Один из учеников земской школы прочел стихотворение. Крестьяне поднесли А.Д. Самарину хлеб-соль. По окончании торжества крестьяне давали начальствующим лицам обед в доме А.Д. Самарина». 

На открытии должны были присутствовать и Зыковы. Повод для создания подобного памятника действительно был, поскольку Загарьем владели Самарины, принимавшие активное участие в подготовке к проведению крестьянской реформы и подписанию императором будущего манифеста. В настоящее время, сохранившийся после 1917 года пьедестал, переделан под мемориал павшим в годы ВОВ новозагарцам. Четырех тополей, которые высадил к открытию памятника по его углам учитель Загарской земской школы Иван Николаевич Чистов (1865-1921) также не осталось.
В этом же году в д.Аверкиево закладывают храм Живоначальной Троицы, о чем сообщали «Московские церковные ведомости»: «В воскресенье 28-го августа текущего года, в деревне Аверкиево … торжественно состоялась закладка храма. Храм созидается на средства трех окрестных деревень и, главным образом, на средства местнаго землевладельца А.Д. Самарина. Закладка храма была торжественна. В назначенный для закладки день к вышеупомянутой деревне начали стекаться крестьяне окрестных селений. К 10-12 часам утра от Николо-Загарья прибыл крестный ход с толпой молящихся; а затем немного позднее прибыл другой крестный ход из Троице-Чижей. Во главе второго крестного хода шел с крестом в руках, настоятель Троицы-Чижевской церкви, священник о. Николай Фелицын. Вместе со священником о. Николаем Фелицыным, в ведении которого находится эта деревня, и священником А.И. Цвѣтковым местный благочинный протоиерей о. К. Голубев, при большом стечении молящихся в 12 1/2 час. совершил чин закладки. …Стройно и одушевленно пел хор, состоящий из прихожан Николо-Загарскаго села. Затем, от местных крестьян Московскому губернскому предводителю дворянства камергеру А.Д. Самарину, как строителю сего св. храма, были поднесены хлеб-соль с надписью: «Примите Ваше Превосходительство в знак нашей к Вам преданности» и одним из представителей крестьян Н.Ф. Флегонтовым было сказано стихотворение… Приняв хлеб-соль, предводитель дворянства А.Д. Самарин в своей речи отблагодарил будущих прихожан этого храма за поднесенный дар, и просил их, чтобы каждый из них дал сам себе слово в том, что все они, когда будет выстроен храм, будут неопустительно посещать этот храм Божий. Здесь же было высказано приветствие от учеников местной земской школы, как попечителю этой школы, А.Д. Самарину. А одним из учеников было прочитано стихотворение: «На церковное строение» князя Вяземского. … Затем всем участникам в богослужении, а также и приглашенным гостям в помещении местной земской школы были предложены чай и обед, во время коего московский губернский предводитель дворянства, камергер, А.Д. Самарин провозгласил здравицу за Государя Императора, покрытую дружным ура всех присутствовавших».
Храм возводился на средства московского губернского предводителя дворянства, Александра Дмитриевича Самарина (1868-1932), в частности, в память о своей жене, Вере Саввишне (1875-1907), урожденной Мамонтовой. Кстати, это именно она изображена на знаменитой картине Валентина Серова «Девочка с персиками».

Из воспоминаний дочери Самарина: «В эти годы с большой любовью и увлечением отец строил храм в селе Аверкиево Богородского уезда. Это была его инициатива, и, видимо, также в память моей матери».
Проектировал храм в неорусском стиле архитектор Василий Николаевич Башкиров (1870-после 1917), известный по таким своим столичным архитектурным работам, как Третьяковская галерея и ГЭС-2. В наружном оформлении Троицкого храма использовались изразцы, выполненные по эскизам известного художника Михаила Александровича Врубеля (1856-1910). Это декоративные элементы, которых сохранилось всего три, с изображением цветов и лебедей. Одна из главных картин Врубеля «Царевна-Лебедь» со схожим сюжетом. Аналогичные изразцы присутствуют на каминной отделке главного дома усадьбы Саввы Ивановича Мамонтова (1841-1918) в Абрамцево. Две изразцовые иконы над главным входом были изготовлены в технике майолика по заказу в мастерской керамиста Петра Кузьмича Ваулина (1870-1943), кстати, сотрудничавшего с Врубелем и также работавшего в керамической мастерской Мамонтова в Абрамцево. Его работами оформлены и более известный Ярославский вокзал в Москве.

В ноябре 1915 года в присутствии Самариных произошло освящение престолов, на котором были и местные крестьяне, в частности, из деревень Бразуново и Дергаево, отошедших от прихода Троицкого храма в Чижах и Николаевской церкви в Загарье. Семья Зыковых должна была присутствовать на этом торжественном мероприятии. 

Из газеты «Московские церковные ведомости»: «В имении гг. Самариных, в Троицкой, села Аверкиева, церкви, Богородского уезда, 22 сего ноября 1915 года происходило торжественное освящение двух пределов во имя св. Благ. Князя Александра Невского и св. Чудотворца Николая. Самый приход Аверкиев открыт в феврале месяце текущего года, и состоит из трех деревень: Аверкиево, Бразуново и Дергаево, которые отошли от соседних приходов: Троицкой, в Чижах, церкви и Николаевской, села Загарья, церкви. Крестьяне означенных деревень по дальности расстояния не имели возможности часто ходить в свои прежние храмы. Но вот нашелся добрый и отзывчивый человек А.Д. Самарин, который удовлетворил религиозные потребности крестьян мужичков означенных деревень. В 1911 году началась постройка каменного храма с разрешения епар. начальства и домов для священнослужителей. В 1914 году храм был отстроен. В 1915 году января 12 был освящен главный престол во имя св. Живоначальной Троицы местнымъ благочинным протоиереем о. К. Голубевым. Наконец 22 ноября решено было освятить остававшиеся два престола во ими св. Благ. Князя Александра Невского и св. Чудотворца Николая. С нетерпением ожидался желанный день. 21 ноября в 5 час. 30 мин. вечера началось всенощное бдение на середине храма, которое совершал настоятель о. А. Ильинский с протодиаконом o. В. Ризположенским, при пении хора любителей села Загарья под управлением учителя земской школы И.Н. Чистова, при огромном стечении молящихся, среди которых находился А.Д. Самарин. На литию и величание выходили: местный благочинный прот. о. К. Голубев с иереями села Загарья: о. А. Цветковым, о. Н. Синьковским и погоста Чижей о. Н. Фелицыным. Всенощное бдение было закончено обычным порядком. На другой день, 22 ноября, в 5 час. утра началось обычное водоосвящение и затем освящение престола во имя св. Благовернаго Князя Александра Невского, которое совершал местный благочинный прот. о. К. Голубев с иереями: o. А. Ильинским, о. А. Цветковым и о. Н. Фелицыным. Чин освящения престола был завершен крестным ходом вокруг храма, после которого началась ранняя обедня, которую совершал священник погоста Чижей о. Н. Фелицын с настоятелем о. А. Ильинским, с диаконом о. М. Морозовым, при пении хора любителей и огромном стечении молящихся, среди которых присутствовал А.Д. Самарин. В 9 час. утра начался благовест к поздней литургии и в 9 ч. 30 м. прибыл со станции «Шевлягино» Мос. Каз. Арзам. жел. дор. преосвященный Димитрий, епископ Можайский, и, встреченный со славою, он начал чин освящения другого престола во имя святителя и Чудотворца Николая при участии того же духовенства. Чин освящения престола был закончен торжественным крестным ходом вокруг храма со святыми мощами. Позднюю литургию совершал преосвяшенный Димитрий в сослужении духовенства: благочинного прот. о. К. Голубева, священника села Загарья о. А. Цветкова, при о. протодиаконе Ризположенском и диаконах: о. Березовском и Третьяковом. За поздней литургией присутствовали Федор Димитриевич, Сергей Димитриевич, Александр Димитриевич Самарины с родственниками, Богородский исправник кн. Ватбольский и земский начальник Д.А. Полковников и другие... В конце литургии владыкой было произнесено приличествующее торжеству слово, после которого с благословения же владыки представителями от прихода А.Д. Самарину был приподнесен художественный образ св. Троицы и хлеб-соль. После всего все участвовавшие были приглашены А.Д. Самариным на обед. До обеда и после обеда преосвященный дважды посетил квартиру о. настоятеля Ильинскаго и ровно в 4 часа вечера отбыл при торжественном звоне на ст. «Павлово Посад» Ниж. ж. д. …».

Вероятно, в день освящения Михаил Кузьмич купил «Евангелие» 1915 года издания, обнаруженное в фамильном доме.
С июня месяца в храме начинают крестить, венчать и отпевать представителей нового прихода священник Александр Ильинский и дьякон Моисей Морозов. Родственники Михаила Кузьмича крестили здесь своих детей. Это были и Дрыгины – родные братья Евдокии Денисовны. Здесь 9 апреля 1916 года отпевали бабушку Сергея Михайловича Зыкова, Наталью Ивановну Дрыгину, а 5 сентября 1917 года – бабушку Клавдии Васильевны Шипаревой (жена Сергея Михайловича), Анастасию Филипповну Шипареву.
Принимал ли участие Михаил Кузьмич в Первой мировой войне – не известно. Однако точно можно сказать, что он воевал в Советско-финскую войну (1918-1920), где попал в плен, но вернулся домой живой.
После событий Октябрьской революции и установления большевистской власти в Павловском Посаде распространение новой идеологии среди местного населения Новинской волости порой шло по кровавому сценарию.
Так в июле 1918 года большевистская парторганизация Павловского Посада направляет своего агитатора Зимина в Новозагарье с целью проведения разъяснительной работы по призыву в Красную Армию – в стране шла Гражданская война.
Из воспоминаний В. Глазкова: «кулаки, вооружённые обрезами и винтовками, окружили наших бойцов и открыли по ним стрельбу. С колокольни церкви ударил набат. Мы с Зиминым выбежали на улицу и присоединились к красноармейцам. Камеры на колёсах автомобиля оказались проколотыми, и нам пришлось бросить её. Силы оказались неравными и мы отступили. В лесу от нас отстало трое красноармейцев. Они заблудились, забрели в деревню Крупино и спрятались в подвал фабриканта Русакова. Кулаки их нашли и зверски убили, выкололи им глаза, отрезали носы и уши, вырезали на груди звёзды… На другой день, пополнив свой отряд, мы снова прибыли в Загарье и подавили кулацкое восстание. Руководители его были преданы суду и по приговору ревтрибунала расстреляны. Расследование восстания вел Фёдор Зиновьев».
В послереволюционное время загарские владельцы медных мастерских, несмотря на развитие крупных промышленных заведений в уезде, продолжают производить свою продукцию. Из книги М.И. Туган-Барановского «Русская фабрика в прошлом и настоящем» 1922 г.: «…загарские и гуслицкие медники Богородского уезда не страдают от конкуренции фабрики и потому их мастерские могут беспрепятственно расти и превращаться в небольшие фабрички, чтобы затем стать настоящими фабриками». 
О загарских медниках писал даже В.И. Ленин: «Загарцы чрезвычайно искусные и способные рабочие, хотя нужда, к сожалению, не всегда дает им возможность ввести необходимые улучшения. Тем не менее, они ввели уже в свое производство много нововведений» («Ленинский сборник», XXXIII на стр. 376-380).
Зыковы занимались медным делом вплоть до конца 20-ых гг. XX века.
«Одной из основных баз кустарного производства Московской губернии является Павлов-Посад <...> В 15 верстах от Павлова-Посада находится самобытный район Загарье с сильно развитой металло- обрабатывающей отраслью кустарного производства. В настоящее время частью кустарных артолей получены и выполняются заказы Москустпрома. В самом Павлово-Посаде имеется в ведении Ушвеи фабрика головных уборов, фабрика по производству проз и спецодежды и раскройная мастерская, на которых работает 120 человек и имеется 96 моторных и 14 ножных машин. Кроме этого, Ушвел снабжает работой из 2-х раздаточных пунктов: в м. Загарье до 2, 500 чел. и в м. Логинове до 300 чел. По данным на 1 июля кустарями было изготовлено 117. 902 единиц предметов военного обмундирования и прозодежды и 80. 909 шт. военных и гражданских головных уборов. В настоящее время Ушвеей выполняется работа по заказу Москве и по изготовлению 1. 000. 000 головных уборов, 10. 000 матросских блуз для Главморхоза и 10. 000 шт. исподних брюк для Москоммуны» (Московский большевик, №481, 1921, с.4).
10 марта 1942 года умирает Михаил Кузьмич Зыков. Его похоронили на приходском кладбище в д.Аверкиево.

ИСТОРИЯ РОДА ЗЫКОВЫХ

XIV-XV века

XVI век

XVII век

XVIII век

XIX век

XX век